Диалог прошлого с настоящим в городе Кимры Тверской области продолжается на улице Володарского. Моисей Маркович Гольдштейн – такова настоящая фамилия того, чьим именем названа улица, – был видным революционным деятелем, активным участником Октябрьского вооруженного восстания 1917 года. После Октябрьской революции – комиссар по делам печати, пропаганды и агитации, редактор «Красной газеты». 20 июня 1918 года по дороге на митинг убит эсером.
В знак признания заслуг его имя начинают присваивать образовательным, общественным, культурным учреждениям, переименовывать в его честь улицы, площади, проспекты. Не остались в стороне и Кимры. В 1925 году улица Большая – одна из старейших и к тому времени красивейших и респектабельных получает его имя.
А вот когда кимряки дали первоначальное имя центральной улице села, сказать трудно. Известно, что в старину здесь проходила дорога на Корчеву. По преданию, при боярине Федоре Петровиче Салтыкове, владевшем селом с 1684 по 1697 год (после его смерти вотчину унаследовал сын Василий), там, где сегодня стоит кирпичный остов водонапорной башни, стояли «заставные ворота». И всякий, кто ехал торговать на кимрском базаре (а торжок, и немелкий, на реке Кимерке отмечен уже в грамоте Ивана Грозного от 1546 года), был обязан уплатить со всех перевозимых товаров «мыт», то есть дорожную пошлину. С людей, сопровождавших товары, брали «головщину». Тяжелые ворота не открывались до тех пор, пока салтыковские люди не получали все, что следовало.
Всех же пошлин на Руси в XVII веке насчитывалось до 40 видов.
Вот некоторые из них: подужное, полозовое, побережное, посаженное. Появление торговца на торжке являлось основанием для взыскания с него «явки». Деньги, и немалые, шли владельцу села. Но перепадало и кое-кому из местных жителей.
В то время сбор пошлины был возложен властью на само население. Оно выбирало из своей среды на роль таможенного головы самых «добрых», т.е. самых богатых людей. Иногда, как это было в Кимрах в 1549 и 1635 годах, сборы пошлин брали на откупа оборотистые дельцы. Таким, по всей вероятности, был таможенный дьячок Захарко Башилов, о котором мы впервые узнаем из Кашинской Писцовой книги 1628 года. О размерах его состояния на тот момент судить не можем, но потомки его в XIX веке пожертвовали на строительство Покровского собора 100 тысяч рублей.
Вернемся к заставным воротам. В XVII веке ими заканчивалось с северной стороны село Кимра.
Прошло 200 лет. Село расширилось в своих границах, улица Большая вытянулась до кладбища, которое находилось при церкви «Утешение всех скорбящих» или, как ее называли, «Скорбященской». Кладбище было обнесено каменной оградой, длина которой превышала километр, и считалось самым крупным в селе. Хоронили на нем жителей Троицкой стороны. Сегодня это территория городского парка.
Напротив кладбища находились огороды Болдакова, которые снабжали село круглый год овощами. На углу с улицей Бутырской (ныне ул. Некрасова) в одном из домов купца Абанина располагалась канцелярия станового пристава I стана Корчевского уезда и контора нотариуса. Проезжая часть улицы от центральной, Соборной, площади, до улицы Бутырской, была вымощена булыжником. Дальше шла без покрытия.
И вот что любопытно: улица Большая, единственная, проходила как по Троицкой стороне села, так и, «перешагнув» через Кимрку, по Вознесенской. Не отсюда ли и название?
В позапрошлом веке в начале улицы стояли приземистые домишки. Вывеска на одном из них сообщала: «Ведерная лавка Пустовалова». И вообще, каких только промысловых и торговых заведений здесь не было. На очередной вывеске было тщательно выведено: «Филипп Михайлович Лясников, кустарь дамской обуви». Житель улицы Василий Иванович Калашников занимался оптово-розничной хлебной торговлей. В придачу к ней владел и большим конным извозом.
Фирма «Илья Михайлович Камчаткин с сыновьями» владела на улице складами с мужской, дамской и детской обувью всевозможных сортов как собственного, так и кустарного производства. Торговал Камчаткин в гостином дворе в Кимрах и на Нижегородской ярмарке. Дом его (Володарского, 40), что на перекрестке с улицей Мещанской, ныне Радищева, несмотря на следы, оставленные временем, дает представление о вкусах хозяина и возможностях жить «по-городскому». В доме этом, кстати, одно время располагался Кимрский народный музей.
В период смены государственного строя в современной России дом Камчаткина был жилым, вот только жильцы относились к нему не по-хозяйски. В итоге историческое здание пришло в упадок и было признано аварийным. Владельцев квартир расселили за государственный счет, дом опустел, потерял кровлю, окна и двери. Через некоторое время памятник культурного наследия «Дом Камчаткина, 2-я пол. XIX – нач. XX в.» город выставит на торги, ведь на то, чтобы хоть как-то содержать его, в муниципальном бюджете средств нет. Тем более, нет средств и на восстановление, ведь каждый этап реконструкции памятника, от проекта до начала работы, требует миллионных затрат.
Очень жаль, что для кимряков, живущих в XXI веке, красивые дома предков стали вроде «чемодана без ручки»: и нести тяжело, и бросить жалко.
Но так было не всегда. На смене эпох, более 100 лет назад, облик улицы Большой существенно меняется. Вместо приземистых домишек вырастают богатые купеческие особняки, выстроенные на городской манер и придающие улице необычайно респектабельный вид. Даже сегодня, несмотря на всю запущенность и обшарпанность, в них все еще чувствуется стать владельцев и стиль времени.
Cтатья из серии «Диалог прошлого с настоящим», газета «Кимры Сегодня»
28.03.2019