Промыслы в Корчевском уезде не менее многочисленны и не менее разнообразны, чем в Тверском. Правда, здесь нет таких громадных фабрик, какие есть в Твери, но зато более развиты ремесла. Из ремесел первое место по числу занятых рук, по количеству и ценности произведений занимает сапожное, сосредоточенное в селах Кимры и Ильинское, из этих пунктов распространяющееся на 30-40 верст во все стороны, как в Корчевском, так и в соседних (Кашинском и Калязинском) уездах.
Сапожный промысел существует в селе Кимры издавна. В «Генеральном соображении по Тверской губернии», составленном в 1783-84 годах, говорится о сапожном промысле как об одном из главных промысловых занятий крестьян восточной полосы уезда (1). Но назад тому 90-100 лет промысел этот был отхожий, между тем как теперь он столько же местный, как и отхожий.
Есть основания полагать, что в пределах Корчевского уезда стало устраиваться много сапожных мастерских уже в начале нынешнего столетия, благодаря, между прочим, содействию бывших владельцев села Кимры гг. Скавронских.
В 1812 году кимряки поставили громадное количество сапогов для русской армии. Большие заказы исполнены были кимряками и в годы Крымской войны 1853-56 гг.
В настоящее время сапожный промысел распространен в Кимрской, Ильинской, Суворовской, Ларцевской волостях Корчевского, Талдомской, Сущевской, Озерской и Белогородской Калязинского и Медведицкой – Кашинского уезда.
Об организации труда в сапожном промысле крестьян Корчевского уезда нам известно следующее.
Учиться сапожному мастерству начинают мальчики с 8, 9 и 10, но чаще с 11-12 летнего возраста. Восьмилетние мальчики, по указанию старших, начинают готовить концы (дратву) и учатся строчить. Четырнадцатилетние мальчики уже самостоятельно участвуют в артели и получают от хозяина до 25-40 рублей в год, на хозяйских харчах. Своих детей мастера-сапожники начинают приучать к работе раньше, чужих берут с 12-14 лет. Договоры об отдаче мальчиков на учение сапожному мастерству обычно записываются в договорные книги Волостных правлений и чаще всего заключаются в следующем: мастер берёт мальчика на своё содержание, причём бельё и верхнее платье большей частью доставляется ученику из дома, кормит и учит его в течение 4 или 5 лет, причём с выгодой для себя, пользуется его даровым трудом, особенно в последние 2-3 года учения. По истечении же договорного срока, мастер отпускает своего ученика с наградой в 15-25 рублей и с придачей нового картуза, пары сапог и (иногда) поддёвки. Если мальчик захворает раньше окончания учения, то он должен зажить всё время болезни после срока. За шалости мастер выговаривает себе право «наказывать ученика, но не увечить».
Иногда мастер находит выгодным платить мальчику в последний год учения определённое жалование в 25-40 руб., а нередко и больше. Лучшие ученики в конце учебного срока получают уже по 2 р. в неделю, кроме содержания. Большинство взрослых сапожников зарабатывают по 3 р., лучшие — по 5 р. в неделю.
Самостоятельных рабочих сравнительно мало. Большинство кимряков пристают к наиболее денежным хозяевам, на которых и работают. Хозяин же, имея под рукой десятка три хороших мастеров, может жить безбедно. При этом он может сам и не трудиться, а вся забота его должна состоять в том, как бы не передать мастеру лишнего пятачка на пару сапог, за работу, и как бы вовремя сбыть товар кому-либо из крупных скупщиков.
Мастер, прибегая к посредству мелкого скупщика, лишается, конечно, по пять копеек с пары, а иногда и большей суммы, но зато имеет верный сбыт и не должен по субботним базарам ждать разборчивых покупателей на свой товар. Хозяину же, т.е. мелкому скупщику, такая зависимость от него мастеров ещё выгоднее. Имея под рукой 40 мастеров, которые в неделю могут сшить 200 пар сапог, хозяин получит барыш в неделю до 10 рублей и больше.
Чтобы сшить 5 пар сапог в неделю и заработать от 3 до 4 руб., мастер должен ежедневно, кроме воскресенья, трудиться по 14-15 часов.
Между сапожниками существует разделение труда. Иногда разделяют между собою труд не отдельные рабочие, а целые семьи, из которых одна готовит клеенки, другая делает посадку, третья заготовляет голенища, четвертая окончательно отделывает сапог. Сообразно роду труда одних сапожников называют клеенщиками, других — посадчиками, третьих — заготовщиками, четвертых — мастерами. Пара сапог, изготовленная таким образом несколькими специалистами, скоро поспевает и быстро делается. Но немало и таких мастеров, которые могут отделать и отделывают весь сапог, ни с кем не разделяя труд: такие мастера чаще всего встречаются между сапожниками, работающими для базарной продажи.
Упомянутая главнейшая операция по продаже мужской обуви заключается в следующем. Прежде чем кожа превратится в обувь, она попадет в руки закройщика, который наметками, т.е. кожаными выкройками, прикидывает на цельной коже и соображает, нельзя ли что выгадать, затем мастерски отхватывает острым ножом намеченные ногтем части кожи и отдает эти вырезки посадчику.
Посадчик, разварив выкройки кожи в горячей воде, сперва строгает их, чтобы толщина была одинакова во всех частях, потом насаживает на деревянный крюк, кладет на переднюю часть кожи выкройку и разглаживает кожу тупыми ножами, чтобы выкроенная кожа вытянулась, охватив своими симметрическими краями обе стороны доски. Затем вытянутые переда посадчик развешивает у печки.
После работы посадчика остаются дырки или стружки: из них приготовляются клеенки таким образом. На смоченную доску накладывается ряд лучших стружек, на этот слой накладывается и клейстером приклеивается ряд мелких и худших стружек, наконец, сверху опять наклеиваются лучшие и крупнейшие. Загнув края, клеенщик снимает сырую клеенку с доски и вешает её для просушки.
Вытянутые и просушенные переда вместе с задниками поступают в строчильню, где обыкновенно девушки и женщины тачают голенища в строчку и пришивают к ним ушки. Стачанные голенища вместе с прикладом, т.е. подошвенной кожей, клеёнкой для каблуков и гвоздями отдаются мастеру, который окончательно отделывает сапог.
Разделение труда при выделывание штиблет следующее. Выкроенный материал, состоящий из лаковой кожи, шагрени и резинки, даётся работницам, которые склеивают выкройки в виде заготовки и сдают их на строчильную машину. Мастерица проходит на машине строчкой все места, которые должны держаться крепко одно около другого. Заготовки вместе с прикладом отдаются мастеру.
Различными операциями в сапожном мастерстве обучаются в следующем порядке. Сперва ученик привыкает готовить дратву, потом сшивать обрезки, далее притачивать ушки к голенищам, тачать голенища и наконец — отделывать весь сапог. Смышлёный и прилежный ученик может выучиться хорошо шить чёрные сапоги опойковые за полтора года.
Сапожный товар из Кимр идет в Москву, Петербург и на украинские ярмарки. По субботним базарам весь товар, заготовленный за неделю, идёт к скупщикам, которые и отправляют его в упомянутые центры. Особенно значительный сбыт бывает на ярмарках 29 июня и 1 октября.
Стоимость пары сапог трудно определить одною средней цифрой. Разница в цене происходит от разницы в качестве материала и чистоте работы.
Всего более заготовляется сапог – в 2-3 раза. В селе Кимры шьются сапоги и штиблеты лучшего качества и по цене высшей, чем в местностях, отдалённых от этого центра сапожной промышленности. Стоимость пары сапог среднего достоинства можно определить таким образом. Заготовка обойдётся с материалом в 1 р. 50 к., подошва в 40 к., каблуки — 15 коп., за работу мастеру уплачивается 70-80 к., итого 2 р. 75 к. — 2 р. 85 к. Пройдя через руки хозяина, местного скупщика и столичного торговца, пара сапог возвысится в цене на 50-80 и даже 100 процентов.
Один мастер с помощью подмастерья в неделю может изготовить от 4 до 6 пар сапог. Мастера получают с пары сапог от 60 к. до 1 руб. С пары маленьких сапог берут 35 коп. За работу штиблет плата на 10% ниже и сшить их можно скорее, чем сапоги. (2)
Самый обыкновенный заработок кимрского сапожника составляет в неделю до 4 руб., из которых на помощника или ученика нужно тратить 75 коп., а с включением содержания 1 руб. 50 коп.
В Кимрской волости Корчевского уезда сапожным ремеслом занимается до 2800 рабочих обоих полов и всех возрастов и до 250 таких хозяев, которые своими руками не работают, а только присматривают за рабочими в своих мастерских.
В Ильинской волости Корчевского уезда сапожным ремеслом занимается не менее 2300, в Ларцевой и Суворовской – до 3200 рабочих. В прочих волостях уезда – 1300.
Общее число лиц, занятых сапожным промыслом во всём Кимрском сапожном районе Корчевского уезда простирается, кроме содержателей больших мастерских и кроме скупщиков, до 9600 человек, в том числе оказывается: мастеров до 7000, помощников и помощниц — до 2600. Полагая, что мастер в неделю приготовит до 5 пар, а в год, за исключением времени страдных полевых работ, 200 пар, ценою в 2 ½ рубля за каждую, увидим, что в Корчевском уезде производится до 1.400.000 пар сапог на сумму около 3 ½ миллиона рублей, из которых 900.000 рублей идёт на вознаграждение за труд рабочих, до 1.850.000 руб. на материал и до 750.000 руб. составляет барыш скупщиков и вообще посредников между рабочими и потребителями сапожного товара.
По денежным заработкам сапожное ремесло в Корчевском уезде принадлежит к числу промыслов, сравнительно хорошо оплачивающих крестьянский труд; но нельзя сказать, чтобы население, живущее исключительно этим трудом, пользовалось высокой степенью благосостояния. В селеньях, где живут исключительно сапожники, бедняков даже больше чем в земледельческих селеньях.
Только в тех селеньях Кимрской и других волостей сапожного района заметно благосостояние, где сапожное ремесло не ослабило земледельческого труда крестьян. Всего лучше живут в этих селеньях многолюдные семьи, в которых летние сельские работы могут быть легко исполнены, и в сапожном мастерстве дело спорится, благодаря возможности разделения труда между членами семьи. Мастер, имеющий в семье сына-подростка и дочь, может со всей семьей заработать в год от 300 до 400 рублей; семья в этом случае является естественною артелью. (3)
Всего беднее те семьи, в которых только по одному рабочему и притом с несколькими детьми, еще не достигшими рабочего возраста. Такие мастера почти всегда находятся в долгу у скупщиков и в зависимости от них, вследствие чего должны уступать им товар свой дешевле, чем мог бы он быть продан независимым мастером.
Совершенно обедневшие сапожники поступают в большие мастерские села Кимры и других центров сапожной промышленности. Некоторые из сапожных мастерских устроены удовлетворительно в гигиеническом отношении; большинство же – нет.
Вот как, например, помещаются рабочие в мастерской одного посадчика. Представьте себе крестьянскую избу обыкновенного устройства и обыкновенных размеров. Половину избы занимает русская печь, вокруг которой развешаны высушиваемые сапожные переда. У передней стены прилавок, за которым сидят трое взрослых и трое несовершеннолетних рабочих, насаживающих на крюки кожи, выкроенные седьмым, старшим мастером. В этой мастерской, натопленной до 20 градусов, с вонючим от сырой кожи и пота рабочих воздухом, рабочие спят и обедают. Во время посещения этой мастерской исследователем рабочие обедали: на стол поставлены были щи, сваренные из старой, тощей говядины, и каша, политая щами.
Клеенщики помещаются не лучше. Мастерская, где приготавливаются клеенки из кожаных стружек, обыкновенно обширнее посадческих мастерских; но зато в них помещается больше народа. В этих мастерских, в которых нам удалось быть, проходилось по 2/3 кубич. сажени воздуха на каждую работницу, по одному окну на 5 работниц. Воздух в комнате пропитан запахом сырой кожи, душен и тяжел для непривычного человека. Строчильщицы обыкновенно помещаются лучше и просторнее.
Сапожный промысел в Корчевском уезде распространяется с каждым годом. В производство вводится мало помалу машинный труд. В Кимры введено уже более 100 строчильных машин, значительно ускоряющих и упрощающих работу. Уменьшения заработной платы от введения машин пока не заметно, благодаря усиливающемуся спросу на сапожный товар. Но этот усиливающийся спрос, привлекающий к сапожному мастерству все новых и новых участников, немало способствует и невниманию, с каким относятся многие мастера к качеству изготовления ими товара. Всякий товар сойдет, и даже мастер, умеющий шить скоро, но непрочно, может «зашить», т.е. заработать, больше, чем аккуратный и копотливый мастер, работающий прочно, но нескоро.
Давно уже укрепилась за кимрскою обувью репутация обуви красивой, но непрочной; но в этом вина не мастеров, а раскупающей непрочную обувь публики. Мастера кимрские могут, в случае изменения требования рынка, приготавливать и весьма прочную обувь. Это изменение уже замечается, и с каждым годом Кимры с соседними местностями высылают на столичные рынки все больше и больше доброкачественного сапожного товара.
1. Главный здешний промысел, говорится в этом Соображении, – сапожное мастерство, в котором целая Кимрская и Ильинская волости и другие многие селения упражняются, отходя в Москву с 15 ноября по Святую неделю.
2. На субботних базарах в Кимрах можно найти детские башмаки ценою в 10 коп. за пару (качество соответствует цене). Заработок мастеров, выделывающих такую дешёвую обувь, не ниже заработка прочих мастеров.
3. Что вознаграждается труд сапожника лучше, чем земледельца, доказательством может служить масса крестьян, приходящих из Тверского и Бежецкого уездов в Кимры наниматься в земледельческие батраки и пастухи. И плата земледельческим рабочим выше, чем где-либо в губернии (60-70 руб. в лето, иногда больше).
Василий Покровский (1839-1915), экономист, член-секретарь Тверского губ. стат. комитета. Составил историко-статистическое описание Тверской губернии, изданное в 1879 году
15.05.2019