Деревня Прислон

Историк, краевед из Дубны Николай Прислонов – об истории деревни Прислон Тверской области.

Прислон – довольно древнее поселение. Люди заселялись здесь с древнейших времен, о чем свидетельствуют многие предметы каменного века, найденные профессиональными археологами и любителями в устье ручья Гремяк.

Вот что писал в 1903 году известный тверской исследователь старины В.А. Плетнев в своей книге «Об остатках древности и старины в Тверской губернии»: «Под дер. Прислоном, на правой стороне ручья Гремяка, на берегу Волги, по словам Преображенскаго, стоял в древности городок, память о котором сохранилась и теперь в названии его городищем.  …городок этот имеет около 50 сажень в длину, а ширина его, вследствие разлития вод, сделалась не более 10 сажень. На этом городище и вблизи его находят очень много каменных и костных орудий, черепков древней глиняной посуды, разных курганных предметов, указывающих на отдаленную древность заселения здешней местности.» Такое же городище существовало и в устье реки Ситмеш, о чем говорят результаты исследований археологов в более позднее время.

И сам я в 1960-е годы находил в этом месте кремневые скребки и наконечник для стрел. В настоящее время территория обоих городищ вся находится под водами реки Волги. Хотя весной, когда вода спадает, возможно, что-то из предметов старины и удастся найти.

По поводу названия деревни единого мнения у современных топонимистов нет. Одно связано с упоминанием в летописи, что жители этой деревни жили «при слонах» и промышляли добычей «костяков слоных, также бивнев, также шерсти». Вероятно, что рядом находилось кладбище мамонтов, которое и разрабатывали жители деревни. Однако никто из археологов никаких останков ископаемых животных здесь и в округе не находил.

Второе мнение заключается в том, что происхождение названия этой деревни может толковаться как «находящийся при чем-то большом». Я склоняюсь именно к такой трактовке.

Деревня Прислон впервые упоминается в XVI веке. В 1628 году она относилась к Гастунскому стану Кашинского уезда и в документах характеризовалась как пустошь. Если следовать словарям, то это «запустевшая (пустопорожняя от людей), заброшенная территория, на которой когда-то существовало поселение, покинутое людьми». Она была спорной вотчиной князя А.Мосальского и И.Грязнова. Во времена правления царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича первый был наместником, кравчим и окольничим. Участвовал в Смоленских войнах. Был воеводой Путивля (1630-1633), руководил его обороной во время польской осады и успешно отразил нападавших. Позднее возглавлял Пушкарский и Сыскной приказы (1635-1645). В 1645 году он наместник во Ржеве. Один из полковых воевод в Большом полку во время государева похода 1654 года в Литву. В 1646 году окольничий и второй воевода в Туле. Второй воевода в Астрахани (1646-1649). В 1654 году третий воевода Большого полка.

Второй претендент на Прислон – из романовских сановников, дворянин московский Грязнов Илья Осипович. Он был участником обороны Москвы во время Польской интервенции, за что и получил вотчину в Кашинском уезде, в том числе Городище на Дубенском устье (ныне ул. Ратмино) и д. Прислон. Воевода в полку (1618-1619). В 1649-1650 гг. воевода в Угличе. Стольник. В 1654-1660 гг. воевода в г. Суроже, в Витебске.

В 1678 году сельцо уже принадлежало Павлу Петровичу Савелову, думному дворянину, окольничему. Он участвовал почти во всех походах царя Алексея Михайловича, в подавлении восстания Степана Разина. Участник битвы под Гдовом и Конотопского сражения. Воевода в Короче в 1667-1669 гг.

В XVII и начале XVIII века деревня стала активно заселяться. В 1759 году владельцем сельца Прислон Калязинского уезда и находящейся невдалеке д. Притыкино и выделенной церковной землею села Городищ (скорее всего, речь идет о месте между реками Дубна, Ситмеш и Волга, что называют «Ренда») стал известный российский промышленник и меценат Никита Акинфиевич Демидов. В России сельцом называлось небольшое сельское поселение без церкви (иногда с часовней), но хотя бы с одним помещичьим двором и несколькими крестьянскими избами, в которых, как правило, проживали прислуга и работники помещика. Оно находилось по правую сторону от Дмитровского тракта, в 66 верстах от уездного города, при р. Волге, и относилась ко 2-му стану Талдомской волости. Было тогда в Прислоне 30 дворов, где проживало 90 мужч. и 86 женщин. Всего 176 чел. В Притыкино 20 дворов, где проживало 60 мужч. и 75 женщин. Всего 135 чел. Всего у Демидова было земли в обоих селениях 2382 десятины и 2316 саженей; 14 десятин земли приходилось на строения, 394 десятины 720 саженей была пашня; 35 десятин находилось под покосами. Лесные угодья 1763 десятины 850 саженей; 176 десятин 746 саженей приходилось на неудобья.

Н.А. Демидов

Хозяйственная жизнь обеих деревень подчинялась нуждам производства, транспортировки и сбыта железа уральских заводов Н.А. Демидова. Крестьяне были на денежном оброке и несли натуральные повинности: строили барки на Дубенской пристани, что была напротив устья реки Дубны, чинили амбары, отвозили железо с Дубенской пристани в Москву гужевым транспортом. Есть предположение, основанное на рассказах прислонских старожилов, что наши предки по отцовской линии бурлачили, перевозя баржи с металлом. В 1767 году 40% железа доставлялось Демидовым в порядке оброчной повинности, в 1778 году – 34%. Остальные возили наемные рабочие. Порядки в демидовских деревнях были строгие и жестокие. Крестьяне всегда могли быть сосланными на уральские заводы (это или бедняки, или провинившиеся).

Известно, что в 1779 году в Прислоне были волнения в связи с принудительными браками. Прислонских девиц и вдов по списку попытались отдать в замужество в одну из отдаленных московских вотчин. Невесты отказались, и их не смогли отправить в Москву.

Н.Н. Демидов

В первой четверти XIX века деревни ещё были в собственности сына Демидова Николая. О чем свидетельствует история, связанная со строительством в Городище (ныне ул. Ратмино) княгиней Вяземской каменной церкви Похвалы Пресвятой Богородицы. Он, как свидетельствуют документы, был в числе лиц, которые внесли денежный вклад в её создание. Позднее прислонское имение переходит в собственность коллежской асессорши Анны Михайловны Коринской. В её бытность в 1851 году было в Прислоне 30 дворов, где проживало 122 мужчины и 121 женщина. Всего 243 чел. И здесь и в Притыкино помещице принадлежало земли 2382 десятины 2316 саженей; 31 десятина 1200 саженей земли приходилось на строения; 396 десятин 248 саженей была пашня; 231 десятина 1200 саженей находилось под покосами. Лесные угодья составляли 1673 десятины 1468 саженей; 50 десятин 600 саженей приходилось на неудобья.

Вот какую характеристику Прислону в то время дает межевое описание Калязинского уезда Тверской губернии, сделанное в 1851 году под руководством генерала Генерального штаба Менде: «Положение дачи на земле гористое, частью низменное и частью ровное, на прав. стороне р. Волги и впавшей в нее р. Дубны, на лев. стороне р. Ситмич и на прав. ручья Акреяновского и на лев. руч. Гремяк. Р. Волга судоходна. Берег её при сц. Прислон крут и довольно высок, а далее вверх отлог. Весною разливается, соединяясь с разливами р. Дубны и р. Ситмич, составляет общий залив, простирающийся до 1/2 версты, так что остаются не залитыми только одни высокие места, а именно сц. Прислон и дер. Притыкина, которые кругом заливаются водою. Р. Дубна разливается на 200 саж. по низине. В жаркое время ширина Волги 140 саж., а глуб. 1 ½ арш. Ширина Дубны 25 саж., а глуб. 1/2 арш. Волга принимает в себя, кроме Дубны, руч. Гремяк и р. Ситмич, в которую с лев. стороны впадает проток безъимянный. Дубна принимает в себя руч. Акреяновский, руч. Скопин и весенние протоки: Афертовский, Добрынин и безъимянный. Весенний разлив р. Ситмич определить нельзя, ибо она соединяется по низинам с разливами Волги и Дубны. Вовремя полой весенней воды по Дубне в продолжении 2 недель бывает не только сплав лесу, но и барочное судоходство от Рогачсвской пристани через р. Сестру.

Вода в pp. и колодцах для употребления хороша, а в р. Ситмич и ручьях для употребления не годна, потому что в жаркое время течение их прекращается, и вода удерживается в ямках. На Дубне есть 3 острова, длиной по 30, а шириной по 15 саж. В даче устроено 11 деревянных мостов, из коих 1 на бичевнике и содержится за счет казны, a 10 пo дороге из Прислона в дер. Притыкину накатные и содержатся па счет владельцев дачи. Через р. Волгу есть переправа на пароме. Почва супесок, частью с илом и сырая. В даче находятся: сц. Прислон, на берегу р. Волги, дер. Притыкина, на берегу р. Дубны и хутор на берегу же Дубны. В них тягол 133, дворов 62 и по IX рев. муж. пола 266, жен. 277 душ.

…При сц. Прислон запасный хлебный магазин, а в нем на лицо ржи 220, а в ссуде и недоимках 1141/2четвертей овса. Пожарный инструмент: 1 заливная труба, 2 багра a 1 ухват. 97 белых изб и 13 черных бань, 2 господских дома, из коих один на хуторе и при нем скотный двор, в коем 23 штук рогатого скота, 5 лошадей местной породы. Другой в сц. Прислон, при нем сад, в коем: яблони, смородина, малина и крыжовник для своего употребления. Владелец в имении не живет.

Крестьяне, русские православные, занимаются хлебопашеством и другими промыслами и состоят на оброке, кроме 14 дней в рабочую пору, когда они ходят на барщину. Высевается на тягло: ржи 7 четвертей, овса 2 четвертей, ячменю и льну по 1 и гороху 1/2 четверти. Сенокос, делят пo числу тягол. Лес на топливо и стройку берут на своей даче. В огородах сеят для своего домашнего обихода: коноплю, картофель, другие овощи, употребляемые в крестьянском быту.

Господское хозяйство трехпольное. Высевается на них ржи 8 1/2, овса 12 четвертей и льну 1 четверть. Сена с господских лугов накашивается до 400 пуд. Средний урожай ржи сам 6, овса сам 4., ячменю сам 6, льну сам 3. Сена на каждое тягло накашивается пo 300 пуд. На каждое тягло приходится по 1 лошади, 1 корове и 1 овцы. На заработки на целый год уходят 10 чел., а на свободное время 12 чел. в город Москву.

Занимаются они сапожным мастерством. Кроме того, в дер. в каждом доме занимаются тоже мастерством, так что в течении года изготовляется до 4000 пар сапог разного рода и сбываются они через торговое с. Кимры пo разным городам Империи на сумму до 4000 руб. сер. На сельце. есть кузница. Содержатель её крестьянин того сельца, который на ней и работает пo мере надобности окружных обывателей её».

Судя по карте, в то время деревня была заселена в северной её части. Примерно до места, где ныне находится магазин. Барская усадьба располагалась чуть подальше. В 1859 г. в деревне было 43 двора, 268 жителей (128 мужчин, 140 женщин). Они имели 16,99 десятины усадебной земли (на душу 0,13 десят.), 168,25 десят. пахотной (на душу 1,36 десят. В сельце 1 двор, 5 жителей (2 мужчин, 3 женщины). К моменту отмены крепостного права в 1861 г. из крепостных крестьян д. Прислон 62 были на оброке, то есть должны были барыне платить деньги и поставлять натуральный продукт. С каждого хозяйства им надо было отдавать Коринской 28 руб. серебром. Это немалая сумма. И её надо было собрать. Её сельхозработами невозможно было заработать. Тем более при мизерном размере имеющейся земли. Это и заставляло прислонских жителей сапожничать. Кроме денег, с деревенского общества барыня брала ещё 360 пудов сена и 15 четвертей овса (около трех тонн).

Отмена крепостного права была объявлена в феврале 1861 года, но окончательную свободу и землю крестьяне получили только в 1864 году, после составления с помещицей уставной грамоты. Но полной свободы не было. Им предстояло еще многие годы выплачивать в государственную казну выкупные платежи. Да ещё тратить много средств на уплату различных податей, коих в царское время было предостаточно. Тем не менее они все же получили возможность работать на себя, обеспечивая свое благосостояние за счет занятия сапожным ремеслом.

С 1870-х годов число сапожников в Прислоне, да и окрестных поселениях начинает возрастать. Так, к началу XX века сапожным ремеслом в деревне было занято 56 семей – 115 мужчин и женщин. 21 человек шил обувь, находясь в отходе в Москве. Таких было 9 семей. В Прислоне работали 8 мастерских. К 1915 году практически в каждом хозяйстве занимались шитьем обуви. В основном были самостоятельные сапожники, которые, приобретя товар на рынке, шили обувь сами, подключая членов семьи, и сами же потом её продавали в Кимрах. К числу таких относились и мои два деда.

В то же время постепенно появляются из среды деревенских сапожников более состоятельные мастера. Конечно, их успех достигался в первую очередь кропотливой и многотрудной работой, но были и те, кто сумел построить свое благополучие и на использовании труда односельчан, и на скупке у соседей обуви, её перепродаже на кимрском рынке. Крупным таким предприимчивым хозяином в округе был В.В. Ушаков, проживавший в деревне Клетино. Дом его из красного кирпича и сейчас здесь стоит, словно крепость. Он, сколотив капитал, стал покупать по более дешевой цене сапожный товар для заготовок (кожа и др.) и раздавал его клетинским и прислонским сапожникам, а те должны были ему отдавать готовую обувь по цене, которую он сам устанавливал с учетом затрат на товар. А уже потом сам поставлял полученную у односельчан обувь на рынок по более высокой цене.

Здесь стоит охарактеризовать сам труд сапожников. Трудились они в любое время года, не покладая рук, с раннего детского возраста. Столь напряженная работа не оставляла времени на занятие сельским хозяйством. Им в основном занимались их жены. Некоторое послабление они делали, отмечая православные праздники – Рождество, Крещение, Пасху, Троицын день. Особо гуляли в Прислоне в Ильин день, так как Илья-пророк считался покровителем деревни.
Владимир Ильич Ленин в своей работе «Развитие капитализма в России» так описывал жизнь и труд крестьян-сапожников нашей местности, назвав её особенно замечательным примером капиталистической мануфактуры: «…Во главе производства стоят хозяева крупных мастерских с наемными рабочими, отдающие кроеную кожу и шитье на сторону. Насчет условий работы важно отметить непомерно продолжительный рабочий день (14-15 часов) и крайне антисанитарные условия работы, расплату товаром… Жители плохие земледельцы, круглый год заняты промыслом; сельские кустари бросают промысел только во время сенокоса».

Чтобы более ясно представить картину сапожного мира, куда входил и Прислон, и дер. Клетино, приведу фрагмент из книги «В царстве обуви» кимрского бытописателя и просветителя конца XIX – нач. XX вв. А.Столярова. Он пишет: «…Я хочу показать… деревенского мастера-кустаря, исключительно сапожника, потому что в здешних деревнях только шьют обувь, забирая в Кимрах все необхо­димые для нее принадлежности: заготовку, нитки, инстру­менты, лак, выделанную уже и выкроенную кожу, резину для штиблет, ушки для сапог и т.п. А деревенский мастер-кустарь, работающий сам-друг и сам-четверть, рассеян по округе в 3000 квадратных верст, обнимающей 6 промышлен­ных волостей. Так что куда бы мы ни направили лошадей, мы везде увидим одни и те же картины.

…Вот окошечко светится: высоко к потолку подвешена лампа с жестяным круглым абажуром, с мерзейшей горелкой и крохотным стеклом в семь линий. Зайдем? Избы здесь все достаточно высоки, аршина 3-З,5 вышиной громадная печь с ребятишками на нарах и в углу сам кустарь на липке,согнувшись, вколачивает гвоздь в каб­лук. Около него на низенькой липке, у того же небольшого низкого столика, освещенного плохонькой лампочкой, свесил свою шевелюру над работой подручный, либо сын; еще один сидит напротив и тоже ковыряет шилом. Случалось мне видеть за работой детей от 8 лет и стариков за 60 лет.

Сапожник за работой (экспозиция Кимрского краеведческого музея)

Тяжелый запах дегтярной кожи стоит в избе. Вот и вся кустарная мастерская. Такой крестьянин работает в громадном больши­нстве случаев на кого-нибудь в Кимрах, т.е. получает из склада необходимый на неделю материал (иногда не весь, частью прикупает сам) и в следующую субботу вывозит из­готовленную обувь той раздаточной конторе, которая снаб­жает его продуктами производства. Тебе ни одной пары не может продать такой мастер, и таких кустарей, которые за свой риск и страх сами покупали бы необходимый материал для обуви и продавали бы ее любому приезжему скупщику, во всем районе не больше 5%. Всякий кустарь прежде все­го норовит открыть себе определенный рынок сбыта, чтобы знать, что самый сбыт ему обеспечен.

…Рисковать увезти свой товар обратно в де­ревню за отсутствием покупателей или, в случае крайней нужды, сбыть его за бесценок – кустарь не хочет, да и не может: он живет от субботы до субботы, и его недельный за­работок составляет весь его бюджет.

Получает такой мастер-кустарь, смотря по качеству рабо­ты и сорту обуви, в среднем по рублю за пару, и средний не­дельный его заработок колеблется от 5 до 8 рублей. Сделает он в неделю от 4 до 6 пар.

Землей он интересуется мало. Тяжелый труд запашки не­редко лежит на одних женщинах. Хлеба своего в большинст­ве случаев хватает только до Рождества. Интенсивно и уси­дчиво работает он 9 месяцев в году, а остальные 3 косит, сеет и крестьянствует».

Интересны описания, сделанные одним из старейших жителей г. Дубны В.М. Лимониным и раскрывающие типичную картину бытия сапожников кимрской ремесленной округи.

«Шили обувь разную: ботинки, туфли, сапожки разных фасонов и размеров на низких и высоких каблуках, лаковые и цветные, – пишет он. – В доме башмачнику отводилась маленькая отгороженная комнатка, которую называли каморка. В этой каморке они и работали. Здесь располагался верстак, подвешены полки для обуви, заготовок товара. В верстках хранился сапожный инструмент: молотки, напильники, ножи, рашпили, щучки, урезы, форштыки и другие. Тут же в каморке стояла лохань с водой, в которой мокли кожи, подошвы, задники, стельки, набойки. Кожаные заготовки распрямлялись плиточными, слегка выпуклыми молотками диаметром 80 мм на камне ровной поверхности. Камень и плита располагались на коленях башмачника.

Сам башмачник работал, сидя на липочке. Липочка – это выдолбленный из липы пустотелый низкий, высотой на уровне согнутых колен, диаметром 40 см цилиндр. Отсюда и появилась поговорка, характерная для нашей местности: посадить на липку – значит, отдать мальчишку на обучение к сапожному мастеру. Для удобства сидения верхняя часть цилиндра обтягивалась кожей. Такое сидение служило недолго, стенки липочки от постоянного движения сапожника – нужно постоянно менять положение тела, то доставать колодки, то вынимать кожные заготовки из воды, то расплющивать (расправлять) заготовки – давали трещины, и тогда башмачник сам ремонтировал липочку, обивая ее кожаными ремнями. На изготовление новой липочки времени не хватало, нужно было как можно больше и быстрее шить обувь, спешили с ней на базар. Кроме того, в липочке хранился сапожный инструмент, концы, воск, пряжа и другие принадлежности. Все должно быть под рукой…

Сапожные инструменты

Сапожники за работой

Работали башмачники по 14-18 часов в сутки, а если спешили на базар, то работали и ночами напролет. Шили обувь и модельную, и лаковую. Необходимо было делать обувь чисто, аккуратно, красиво, надежно. Иначе товар может быть и не продан, а это убытки, разорение. Ведь, продав товар, башмачник закупал для следующих партий обуви товар – кожи, хром, инструменты и другие атрибуты, которые делать самому невыгодно или не могли. Работали сапожники в фартуках. Для лучшего освещения рабочего места башмачника в каморке подвешивали пяти-, семилинейные керосиновые лампы с металлическими зонтиками – абажурами. Абажуры отражали свет на верстак и предохраняли потолки от закопчения. Лампы были со стеклянными или жестяными емкостями под керосин и фитилями. …В каморках стоял тяжелый воздух и от лоханей, в которых размокали кожи, и от керосиновой лампы, которая чадила в зависимости от выпущенного фитиля, и от курения.

Товар (кожа), обувь, колодки размещались и на полках, и на полу. Колодки меньшие делали сами, а побольше покупали на базаре. Колодки использовались неоднократно, поэтому их износившиеся места обивали кожей, чтобы сохранить фасон и размер. Каблуки делали сами из дерева или покупали на базаре. Из березы делали сами гвозди. Они использовались для крепления подошвы к стелькам и верху заготовки. У отдельных башмачников жены шили (строчили) заготовки. Тогда в моде были ножные швейные немецкие машины «Зингер», надежные в работе. Блочки под шнурки покупали на базаре и сами вставляли их, для чего использовались специальные приспособления.

Образцы кимрской обуви

Верх обуви покрывали политурой для придания коже блеска и предохранения обуви от пыли и грязи. Растирали эту политуру мягкой сапожной щеткой и мягкой тряпкой.

Обувь шили и на заказ из хороших кож, хрома по 30-40 и более пар в неделю. Конкуренция была большая. А как же с качеством? На подошвах хозяин ставил фамильное клеймо. Купцы, покупая обувь, по фамилии определяли качество и надежность обуви. И если купец убедился в хорошем качестве, он заказывал продавцу дополнительно, по договоренности, и количество, и фасон обуви к следующему базару.

Сапожники шили ещё из белого тонкого войлока длинные сапоги (бурки) с отворотами. Нижнюю часть таких бурок обшивали кожей, подошву ставили кожаную. В таких бурках щеголяли по праздникам и ходили в гости. Бурки – очень удобная обувь: легки, удобны, мягки и красивы.

Конечно, сапожнику работы было много. Для освоения ремесла и для привлечения дополнительной рабочей силы к мастерам приходили учиться молодые ребята, которые жили и кормились за общим столом. Учиться приходили из других городов и деревень, где не было сапожников. Мастера обучали сапожному ремеслу молодых ребят, которых называли «мальчиками». Они и учились, и помогали.

Эти ученики выполняли сначала более простые и неответственные работы: заготовка гвоздей, сучили концы (это когда щетину вплетали в конец), варили концы (это скручивание суровой пряжи и натирка (пропитка) их варом с тем, чтобы они не расплетались и не мокли, скручивание их в пучок).

В учении у сапожника

Наступало время базарного дня, нужно ехать, а в Кимры на базар за обувью приезжали купцы из других городов и даже из-за границы. Обувь скупали партиями.

Базар в с.Кимры

…Приехали на базар. Все прилегающие улицы к базару заполнены народом, телегами. В такой толкучке отиралось много воров, жулья приехавших из других городов не покупать или продавать, а грабить, воровать. Тут держи ухо востро.

Продали товар, закупили заготовки, хром, кожи и другие необходимые принадлежности. Нужно покушать, «обмыть» сделки. Шли в трактир. В трактире много народу, накурено, полно пьяных, «перебравшие» валяются на лавках и на полу. Некоторые напивались допьяна и уезжали домой, и нередко на таких нападали разбойники, грабили.

Возвращение кустаря-сапожника с базара (скульптор И.Абаляев. Кимрский краеведческий музей)

…Труд тяжелый сапожников, ручной, а как же они проводили досуг, отдыхали? Времени на отдых у них не было, гуляли в основном по престольным праздникам, но уж гуляли так гуляли, с размахом.
Ну а как же обеспечивали себя сапожники обувью? Конечно, обувь была у каждого, но обувь-то шили на базар, а на себя шить обувь было некогда, да и не из чего. Шили обувь старшим, а младшие члены семьи донашивали ее. Починил башмачник обувь старших по возрасту, подогнал по мерке младшему – и носи. А вот обуви по сезону подчас не было, надеялись на авось – успею, себе-то я всегда сошью, а вот и не всегда успевали. Вот отсюда и пошла поговорка: сапожник без сапог…»

Все из вышеописанного В.М. Лимониным в полной мере относилось и к Прислону.

Обувь, изготавливаемая кустарями наших мест, в Москве раскупалась даже охотнее, чем кимрская. Деревенские умельцы славились тем, что делали свою обувь изящнее, не боялись комбинировать несколько цветов кожи.

Набравшись опыта и не имея возможности хорошо заработать в деревне, прислонские крестьяне уходили работать и в большие города – в отход. Кто-то на зимний период, а кто-то и на более длительное время. В частности, в Москве и Санкт-Петербурге, можно было встретить и наших земляков. В некоторых случаях они образовывали на основе принципа землячества сапожные артели. Известно, что такая артель была в Москве из выходцев из Прислона и Клетино в Марьиной роще.

Сапожный промысел кардинально повлиял на весь уклад крестьянской жизни в Прислоне. Он стал доминировать над сельским хозяйством, дававшем продукцию лишь для собственного потребления. Как правило, основную долю дохода большинства крестьянских семей, вовлеченных в сапожный промысел, приносили доходы от него. И это было выгодно.

Изменялись семейные отношения. Шитьем обуви в основном было занято мужское население, которое отвлекалось от сапожного дела лишь во время сева и уборки хлебов, на сенокос, а в остальное время все тяготы сельхозработ и домашних хлопот ложились на женщин. Довольно часто главы семей поручали свои женам исполнять и отдельные операции по производству обуви. Все это сделало женщин более независимыми и с твердым характером, способными при случае постоять за себя. Дети крестьян-сапожников рано взрослели, так как их уже с 5-7 лет, и мальчиков, и девочек, начинали привлекать к шитью обуви. Родители стремились в 11-12 лет отдать их на обучение односельчанам-сапожникам.

Изменения наблюдались и в архитектурном облике деревенских домов. К началу XX века дома отличались добротностью, отапливались «по-белому». В основном они покрывались дранкой, а соломенные крыши ушли в прошлое.

Дома типовой постройки начала XX века

Дер. Прислон. Дом Зверевых

Сколотившие даже средний капиталец прислонские сапожники стремились вложить деньги в строительство просторных и обшитых тесом домов-пятистенков, двухэтажных домов, которые делились на зимнюю и летнюю половины, имели отдельную мастерскую. И сейчас такие дома еще можно увидеть и в Прислоне, и в соседнем Клетино.

Дер. Прислон. Дом Семеновых

Дер. Прислон. Дом Фомичевых

Дер. Прислон. Дом Петуховых

Дер. Клетино. Дом Арсентьевых

Кроме того, новые явления проявлялись в жизненном и бытовом укладе прислонских жителей, становившимся в чем-то городским. Средний доход крестьян-сапожников позволял им жить лучше, чем крестьянам других регионов России. Изменялся и рацион питания. Характерные для городского образа жизни черты внедрялись и в крестьянский быт, находили свое выражение в одежде, манере поведения, песнях, танцах, в появлении в хозяйствах уже со средним достатком городской утвари: фарфоровой посуды, металлических ложек, вилок, бокалов, дорогих самоваров. Это появлялось в результате тесного знакомства с жизнью не только Кимр, но и Москвы, где трудились жители Прислона, привозившие городские манеры на родину.

Происходившие после 1861 года изменения оказали свое влияние на рост населения в деревне. В 1888 году в Прислоне было 48 дворов, где в 76 семьях проживало 428 чел., из которых 208 мужчин и 220 женщин. В 1900 году здесь было 57 дворов, где жило 409 чел. В том числе 179 мужчин и 230 женщин. Детей и подростков было 134 чел. Всего в 12 семьях было 22 грамотных. К этому стоит ещё добавить, что семей с одним работником было 44, с двумя – 16, с тремя и более – 4. Вот как описывали тогда её состояние в статистическом сборнике по Калязинскому уезду: «д. Прислон, прихода Дубенского Устья (Корчевского уезда). По скату, в 1/2 версты от р. Волги. Два поля скатистые, одно ровное. В южном поле почва суглинистая; в восточном песчаная и юго-западном также песчаная. Подпочва соответственно песок и глина. Под рожь тратят. Лес – сосновая, еловая и березовая заросль разных пород. Топливом обходятся своим. Нанимают 19 десятин наемного покоса за 810 р. в год. Скот пасут по полям, зарослям и покосу после снятия травы. Кроме того, нанимают в лесу выгон за 16 руб. Промысел башмачный. В селении два трактира, из которых один содержится крестьянином д. Притыкина, другой – здешним крестьянином. Дети обучаются в с. Дубенском Устье (Корч. у.). Переделы были три раза. Последний в 1885 г.; землей владеют „по силе“. Надельная земля – 618 десятин. Куплено земли – 8,6 десятин».
Практически вся земля принадлежала сельской общине, 512,5 десятины было удобной. В том числе 162 дес. пашни, 5,5 лугов. Пустоши составляли 100 дес. Леса не было. Надельной землей владела 61 семья; 6 семей имели по одному наделу общинной земли; 33 – до двух наделов, 17 – до трех и 3 – до четырех наделов; 7 семей сдавали наделы в аренду; 2 семьи имели землю в собственности; 13 являлись безземельными.

Выращивали в основном рожь, овес, ячмень, картофель, лен. Предпочтение отдавалось ржи и овсу. Из скота держали 69 коров, 15 нетелей и бычков, 84 телёнка, 120 овец, 4 свиньи. 46 семей держали одну корову,10 – двух и одна – трех. У 19 семей коров не было. 47 семей имели по одной лошади, 5 – двух. 24 семьи были безлошадными. Не имели лошадей и коров 17 семей. Наряду с занятием сельским хозяйством более половины (почти 52%) взрослого населения деревни занималось сапожным ремеслом.

Застройка деревни в пореформенный период шла в сторону господской усадьбы и от неё на юг. Старый, северный конец деревни стал называться Харитоновка, а новый – Мартыновка. Помещичья усадьба где-то во второй половине 1870-х годов сменила собственника. Новым владельцем стал Александр Николаевич Робер. Он был известным в России педагогом и писателем. Родился в 1819 году и происходил из обер-офицерских детей; воспитывался на казенный счет в Императорском московском университете, где в июне 1841 года окончил курс по 1-му отделению философского факультета со степенью кандидата.

Определенный 23 августа 1841 года старшим учителем латинского языка во 2-ю Московскую гимназию, он 2 октября того же года поступил преподавателем латинского же языка в Московский сиротский дом (здесь он прослужил до 8 августа 1844 года). С 1 января 1843 года Робер состоял преподавателем русского языка в Доме трудолюбия (впоследствии Московское Елизаветинское училище), а со 2 октября 1845 года по 11 мая 1849 года был преподавателем в Московском училище ордена св. Екатерины. Вследствие преобразования гимназии Робер с 10 сентября 1849 года остался на службе при одном Елизаветинском училище, но 17 ноября назначен старшим учителем греческого языка во 2-ю Московскую гимназию, где прослужил преподавателем до 9 ноября 1862 года, когда был назначен инспектором гимназии. В последней должности он пробыл до 4 февраля 1866 года, когда был определен директором училищ Тверской губернии и Тверской гимназии и занимал это место до 1871 года, когда вышел в отставку.

С открытием в Твери Женской учительской школы П.П. Максимовича, A.H. Робер с 1872 года принял деятельное участие в ее жизни, преподавая русский язык, всеобщую историю и педагогику и ведя практические по ней занятия. Скончался в Твери 28 марта 1880 года. Он довольно много писал, преимущественно по вопросам педагогического характера.

После его смерти имение в Прислоне отошло сыну Николаю, которому в то время был 21 год. В книге описей частновладельческих имений, хранящейся в Государственном архиве Тверской области, записано: «Прислон, Притыкино, Троицкая. Талдомская волость, Калязинский уезд. Владелец – Робер Николай Александрович». Он окончил Московский университет и стал врачом. В 1885 году женился в 26 лет на дочери московского купца Ю.Клейна, выпускнице Московской консерватории Леонтине Клейн. Бракосочетание состоялось в июле в селе Городище (ныне ул. Ратмино), в церкви Похвалы Пресвятой Богородицы. Они имели четверых детей: Александра – 1886 года рождения, Варвару – 1892 года, Елену – 1895 года и Модеста 1901 года. Умер он в 1908, а она в 1914 году.

Значительный рост населения Прислона произошел в начале нового, XX века. К 1915 году деревня состояла уже из 97 дворов. В 1909 году в ней на средства земства была построена школа. Теперь сюда могли ходить учиться ребятишки из Прислона, Притыкино, Клетино. Число дворов увеличилось и после революции, в годы НЭПа. В 1930 году в деревне Прислон было уже 131 хозяйство. Перед войной 146 хозяйств. В число наиболее распространенных семейных фамилий входили: Петуховы, Шараповы, Суздальцевы, Токмаковы, Полицины, Курочкины, Гороховы, Уточкины, Козловы, Голубевы, Карелины, Прислоновы, Морозовы, Шишовы, Кассировы, Воробьевы, Фомичевы, Маленкины, Зверевы.

В 1917 году Прислон оставался в Талдомской волости (с декабря 1918 года Ленинская) Калязинского уезда. С 30 августа 1929 по 23 августа 1930 года селение было в составе Кимрского района Кимрского округа Московской области, а позднее – Кимрского района Калининской области. С 1931 года он становится административным центром, где вплоть до 1970 года располагался сельский Совет депутатов трудящихся. В него входили деревни Прислон, Притыкино, Клетино, Нутрома, Сухово, Борки. Официальными представителями власти являлись председатель и секретарь. Долгое время председателем был Д.Я. Колобков.

Нэповские времена, как рассказывали мне старожилы деревни, были удачными для крестьян. За счет раскорчевки примыкающего к юго-восточной части деревни леса увеличились пахотные площади. Крестьяне могли ещё самостоятельно заниматься ремеслом. Благосостояние их улучшилось.

С 1928 года наступило время коллективизации. Частную деятельность запретили. Трактир у собственника забрали и открыли там государственную чайную. Тех башмачников-сапожников, кто имел в учениках более двух человек, раскулачивали по причинам использования наемного труда, что было запрещено законом. Раскулачили и выселили из деревни четыре семьи. Некоторых, кто был побогаче, ограничили в избирательных правах.

Мало этого, так ещё и лишали имущества. Причем решения принимались самими же односельчанами. Изымали не только скот и сельхозинвентарь, но и предметы домашнего обихода, даже одежду, предметы личной гигиены и обихода. Здесь стоит привести выдержки из документа – протокола заседания Президиума Кимрского райисполкома от 25 ноября 1930 года. На нем рассматривался список кулацких хозяйств по Кимрскому району.

Попытки так называемых кулаков жаловаться на произвол не имели успеха. Жалобы вновь рассматривались на общем сходе жителей деревни, которые оставляли по настоянию районных властей ранее принятое решение в силе. Круг замыкался. Интересна в этом отношении история с одним из прислонских жителей Зверевым Е.Н. Сначала появилась заметка в районной газете о том, что он не лишен избирательных прав, на которую оперативно отреагировала районная прокуратура. Вслед за этим начинает действовать райисполком и поручает прислонскому сельскому Совету провести проверку. В результате на собрании бедноты Зверева избирательных прав лишили. Дальнейшее обращение его жены отменить это решение результата не дало. Почти аналогичная история случилась и с семьей Воробьевых.

Представление районного прокурора

Поручение президиума раймсполкома

Решение группы бедняков Прислона

Выписка из протокола решения тройки по рассмотрению лишения избирательных прав от 19 декабря 1930 г.

Борьба с кулаками шла параллельно созданию колхозов. В Прислоне организуется колхоз в 1930 году – имени Ленина, куда вошло 30 из 130 хозяйств. В середине 1931 года в нем было 39,6% хозяйств. К 1935 году подавляющее большинство прислонских жителей стали колхозниками. Просуществовал он до 1960 года. Для понимания того, как шла коллективизация, стоит привести фрагмент следующего документа от февраля 1930 года.

В 1934-1937 гг. колхозу им. Ильича, как и сельхозартелям в деревнях Притыкино и Клетино, пришлось в каком-то роде быть и участником строительства канала Москва-Волга. Они выделяли подводы под перевозку грунта и осуществляли госпоставки продуктов для питания строителей. Стоит заметить, что к концу 30-х гг., к началу войны, колхоз был в числе успешных хозяйств Кимрского района и, как вспоминали колхозники, здесь тогда собирались хорошие урожаи, что позволяло колхозу довольно щедро наделять по трудодням крестьян сельхозпродукцией. Как вспоминали мои бабушки и отец, сарай, где хранили зерно, был тогда им полностью заполнен.

Из сапожников во второй половине 20-х гг. в Прислоне было создано общественное объединение – артель (ещё её называли коллектив) по изготовлению (пошиву) обуви. Крестьяне сначала особо не спешили в него входить. Коллективное хозяйствование для сапожников-индивидуалов было не выгодно. Тем не менее им пришлось смириться. Артель просуществовала здесь до 1954 года. Сапожники, объединенные в коллектив, работали сдельно и регламентировано, по времени, и их зарплата напрямую зависела от выработки. Обувь готовая уже шла в торговлю по распределению государственных органов. В свое свободное время многие продолжали все же заниматься пошивом обуви, но уже негласно и не в широких масштабах, так как советская власть строго контролировала индивидуальную деятельность, да и были проблемы с сырьем, материалами.

После войны сапожное ремесло начинает активно затухать и в 50-е годы исчезает совсем. Дело дошло до того, что в это время во всей деревне уже никто не брался даже за ремонт обуви. Не говоря о пошиве. Так искоренили в Прислоне и других поселениях сапожного края существовавшее почти два века промысловое крестьянское занятие.

Наличие у него административного статуса делало его экономическим и культурным центром района. На территории сельсовета располагались в 30-40-е годы 5 колхозов, но после их укрупнения в 1951 году их стало 3 – в Прислоне и Притыкино им. Ильича, в Сухово и Борках «Красный пахарь», в Клетино «3-я пятилетка». В Прислоне действовали клуб, библиотека, начальная и какое-то время семилетняя школа. Деревня была радиофицирована. Работали магазин, чайная, и была пекарня. Связь с районным центром г. Кимры, а потом и с близлежащей Дубной обеспечивалась водным транспортом. С конца 40-х гг. в период с мая по ноябрь три раза в день ходили катера, делавшие здесь остановку.

С началом войны жизнь деревни коренным образом изменилась. Практически из каждого дома кого-то, и не по одному человеку, взяли на фронт. По моим подсчетам, по Книге памяти г. Кимр и Кимрского района, погибли и пропали без вести 72 жителя деревни. В их числе:

БАРАНОВ Альберт Петрович, род. 1924, призван в 1941. Младший лейтенант. Погиб, февраль 1945.

БЕЛОВ Иван Дмитриевич, род. 1910, призван в 1942. Рядовой. Погиб, октябрь 1944. Похоронен: с. Ростока-Гурны Краковского воеводства, Польша.

ВАСИЛЬЕВ Александр Алексеевич. Сержант. Умер в плену, сентябрь 1942.

ВОРОБЬЕВ Василий Иванович, род. 1922, призван в 1941. Рядовой. Умер от ран, ноябрь 1942. Похоронен: пос. Кировец Среднеахтубинского района Волгоградской области.

ВОРОБЬЕВ Михаил Иванович, род. 1899, призван в 1941. Красноармеец. Умер в плену, ноябрь 1941.

ВОРОБЬЕВ Николай Михайлович, род. 1906, призван в 1941. Рядовой. Умер в плену, сентябрь 1942.

ВОРОБЬЕВ Петр Михайлович, род. 1905, призван в 1941. Рядовой. Умер в плену, июнь 1942.

ГЛЯДКИН Иван Кузьмич. Умер от ран, сентябрь 1943. Похоронен: дер. Шведчики Севского района Брянской области.

ГОЛУБЕВ Александр Андреевич. Лейтенант. Погиб, январь 1942. Похоронен: дер. Мелентьево Старицкого района Тверской области.

ГОЛУБЕВ Дмитрий Васильевич. род. 1924, призван в 1941. Красноармеец. Погиб, октябрь 1943. Похоронен: г. Запорожье, Украина.

ГОЛУБЕВ Иван Дмитриевич, род. 1919, Лейтенант. Умер от ран, ноябрь 1943. Похоронен: с. Выползово Козелецкого района Черниговской области, Украина.

ГОЛУБЕВ Михаил Андреевич, род. 1911, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1942.

ГОЛУБЕВ Николай Иванович, род. 1921, призван в 1941. Рядовой. Погиб, апрель 1942. Похоронен: дер. Полунино Ржевского района Тверской области.

ГОЛУБЕВ Николай Сергеевич, род. 1910, призван в 1941. Рядовой. Умер от ран, сентябрь 1943.

ГОЛУБЕВ Федор Николаевич, род. 1923, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1942.

ГОРОХОВ Александр Макарович, род. 1910, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1941.

КАЛУЦКИЙ Иван Егорович, род. 1913, призван в 1942. Красноармеец. Пропал без вести, июль 1942.

КАМЫШЕВ Александр Андриянович, род. 1920, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1941.

КАРЕЛИН Федор Андреянович, род. 1902, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, январь 1942.

КИСЕЛЕВ Семен Иванович, род. 1910, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, июнь 1943.

КОЗЛОВ Алексей Петрович, род. 1905, призван в 1941. Старшина. Умер от ран, ноябрь 1944. Похоронен: дер. Басино Кельненского воеводства, Польша.

КОЗЛОВ Виктор Федорович, род. 1923, Призван в 1942. Красноармеец. Погиб, январь 1943. Похоронен: дер. Апраксин Городок Кировского района Ленинградской области.

КОЗЛОВ Семен Дмитриевич, род. 1903, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, май 1943.

КОЗЛОВ Степан Васильевич, род. 1914, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, июль 1942.

КОМАРОВ Дмитрий Дмитриевич, род. 1919, призван в 1941. Красноармеец. Погиб, декабрь 1943. Похоронен: дер. Антоновка Чаусского района Могилевской области, Белоруссия.

КОМАРОВ Евстафий Михайлович, род. 1924, призван в 1942. Сержант. Погиб, август 1943. Похоронен: Донецкая область, Украина.

КОПЫЛОВ Василий Иванович, род. 1919, призван в 1941. Старший сержант. Пропал без вести, октябрь 1942.

КОПЫЛОВ Василий Лазаревич, Старший сержант. Похоронен: дер. Добрый Дуб Житковичского района Гомельской области, Белоруссия.

КУЗНЕЦОВ Василий Иванович, род. 1926, призван в 1944. Сержант. Пропал без вести, апрель 1945.

КУЗНЕЦОВ Егор Иванович, род. 1922, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, ноябрь 1941.

КУРОЧКИН Александр Петрович, род. 1911, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1941.

МЕЩАНИНОВ Алексей Николаевич. Ефрейтор. Погиб, сентябрь 1943. Похоронен: колхоз Энергия Рогнединского района Орловской области.

МОРОЗОВ Анатолий Захарович, род. 1913, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1941.

МОРОЗОВ Василий Егорович, род. 1911, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, октябрь 1941.

МОРОЗОВ Иван Егорович, род. 1913, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, июль 1942.

ПЕТУХОВ Георгий Владимирович, род. 1907, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, октябрь 1941.

ПЕТУХОВ Сергей Владимирович, род. 1906, призван в 1941. Гвардии рядовой. Погиб, август 1943. Похоронен: пос. Пономаренки Харьковской области, Украина.

ПЛАТОВ Василий Егорович, род. 1914, призван в 1941. Гвардии сержант. Погиб, март 1944. Похоронен: дер. Черниговка Николаевской области, Украина.

ПОЛИЦЫН Дмитрий Никитович, род. 1915, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, июль 1942.

ПОЛИЦЫН Александр Никитович, род. 1898, призван в 1942. Рядовой. Пропал без вести, май 1942.

ПОЛИЦЫН Алексей Иванович, род. 1909, призван в 1941. Рядовой. Умер от ран, январь 1942. Похоронен: дер. Лебедеве Старицкого района Тверской области.

ПОЛИЦЫН Николай Алексеевич. Рядовой. Пропал без вести, февраль 1942.

ПОЛИЦЫН Николай Иванович, род. 1903, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, 1945.

ПОЛИЦЫН Сергей Алексеевич, род. 1921, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1941.

ПОЛИЦЫН Василий Иванович, род. 1899, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1942.

ПРИСЛОНОВ Алексей Филиппович, род. 1895, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, январь 1942.

РОГУШИН Петр Трофимович, род. 1910, призван в 1940. Рядовой. Пропал без вести, май 1943.

СОЛОВЬЕВ Иван Герасимович, род. 1907, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1941.

СОЛОВЬЕВ Степан Гермогентович, род. 1901, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, октябрь 1941.

СОЛОВЬЕВ Федор Германович, род. 1904, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, ноябрь 1941.

СУЗДАЛЬЦЕВ Александр Дмитриевич. Рядовой. Погиб, февраль 1942.

СУСЛОВ Василий Иванович. род. 1906, призван в 1941. Рядовой. Умер от болезни, 1941. Похоронен: г.Ленинград.

ТИТОВ Василий Максимович. род. 1899, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, март 1942.

ТОКМАКОВ Зиновий Андреянович, род. 1904, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1942.

ТОКМАКОВ Иван Платонович. Рядовой, Погиб, февраль 1943. Похоронен: дер. Рыльково Гагаринского района Смоленской области.

ТОКМАКОВ Николай Михайлович, род. 1924, призван в 1942. Рядовой. Пропал без вести, февраль 1944.

ТОКМАКОВ Степан Андреянович, род. 1906, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, август 1941.

ФОМИЧЕВ Василий Захарович, род. 1903, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, май 1943.

ФОМИЧЕВ Иван Дмитриевич, род. 1908, призван в 1941. Старшина. Погиб, январь 1942. Похоронен: дер. Старое Село Осташковского района Тверской области.

ХАПАЕВ Алексей Семенович, род. 1915, призван в 1939. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1942.

ЧИЧИГИН Иван Михайлович, род. 1923, призван в 1941. Красноармеец. Умер от ран, апрель 1942. Похоронен: г. Подольск Московской области.

ЧИЧКОВ Михаил Петрович, род. 1902, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, ноябрь 1941.

ШАРАПОВ Василий Васильевич, род. 1912, призван в 1941. Младший лейтенант, Погиб, сентябрь 1941. Похоронен: с. Шпилевка Сумской области, Украина.

ШАРАПОВ Дмитрий Иванович, род. 1925, призван в 1942. Красноармеец. Погиб, октябрь 1943. Похоронен: дер. Надежино Лиозненского района Витебской области, Белоруссия.

ШАРАПОВ Иван Михайлович, род. 1897, призван в 1941. Рядовой. Умер от ран, февраль 1942. Похоронен: г. Удомля Тверской области.

ШАРАПОВ Михаил Яковлевич, род. 1913, призван в 1941. Лейтенант. Погиб, октябрь 1944. Похоронен: Калининградская область.

ШАРАПОВ Петр Иванович, род. 1903, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, апрель 1942.

ШАРАПОВ Сергей Сергеевич, род. 1904, призван в 1941. Красноармеец. Умер в плену, июнь 1942.

ШВАРДЕГУЛОВ Николай Михайлович, род. 1907, призван в 1941. Красноармеец. Погиб, август 1943. Похоронен: г. Духовщина Смоленской области.

ШИТОВ Георгий Иванович, Рядовой. Пропал без вести, октябрь 1941.

ШИШОВ Георгий Иванович, род. 1915, призван в 1941. Красноармеец. Пропал без вести, ноябрь 1941.

ШИШОВ Илья Сергеевич, род. 1911, призван в 1941. Рядовой. Пропал без вести, декабрь 1941.

В войну все было подчинено обороне и победе. Основные тяготы работ в колхозе легли на плечи оставшихся женщин и подростков. Получаемая в нем сельхозпродукция практически в полном объеме забиралась государством на нужды фронта. Народ голодовал, но самоотверженно работал. Сапожная артель занималась не столько пошивом, сколько ремонтом и реставрацией привозимой с фронта обуви.

Здесь взрослых сменили мальчишки и девчонки. Трудовой обязанностью жителей Прислона, как и жителей Клетино, была очистка в зимнюю пору от снега взлетной полосы на аэродроме в Борках. Все годы войны многим жителям приходилось и обеспечивать проживание у них его командного и офицерского состава. В холодные дни конца ноября-начала декабря 1941 года деревня на короткое время была и местом временного отдыха воинов частей, шедших со станции Савелово на фронт в 30-ю армию Западного фронта.

У памятника погибшим жителям Прислона

Война и последующие годы довольно сильно подорвали потенциал Прислона. Деревня потеряла наиболее производительную часть своего населения. Политика государства по отношению к колхозному крестьянству во многом была хуже, чем при крепостном праве. Нищета, низкие заработки в колхозе заставляли их жить практически за счет своего подсобного хозяйства, но и оно всячески ограничивалось и облагалось непомерными налогами. Все у большего числа жителей, особенно молодежи, нарастало стремление избавится от такой жизни.

Часть жителей в послевоенный период стала переезжать, порой вместе с домами, в Кимры, в набиравшие экономическую активность Иваньково и появившийся научный поселок Дубно. К середине 50-х годов, по нашим с отцом подсчетам, в ней оставалось чуть более 100 домов. Кстати заметить, что ущерб деревне нанес и пожар 1947 года, слизнувший в одночасье 8 домов.

Многие из тех, кто уходил в те годы на службу в армию, так в Прислон и не возвратились. Другие, окончив семь классов, шли учиться в ремесленные училища и также оседали в городах, на предприятиях. А это все был народ 30-х и военных годов рождения. Самая многочисленная часть молодого поколения.

В стране что-то менялось, но в Прислоне и окрестных деревнях жизнь застыла. В колхозе не хватало рабочих рук. Ничего там особо не строилось. В деревне все больше появлялось брошенных домов, где уже никто не жил. Правда в 1959-1960 годах в ней появилось электричество, а рядом, в Клетинском бору, начал действовать пионерский лагерь ОИЯИ «Волга». Сокращалась численность школьников, что привело к закрытию начальной школы в деревне. С 1961 года дети стали посещать школу в ДОКе. В дальнейшем детей почти не рождалось.

Попытки как-то оживить сельхозпроизводство шли в большей степени через организационные перемены. В частности, слабый колхоз им. Ильича, как и другие хозяйства прислонского сельского Совета, ликвидировали, и они вошли в состав созданного в январе 1965 года совхоза «Кимрский».

Удар по социальной структуре нанесла и перемена статуса деревни. С 1970 года она перестала быть административным центром и вошла в состав Титовского сельского совета, что не могло не сказаться на внимании местной власти к нуждам проживавших там жителей, число которых резко снизилось. Уезжали в города. Практически в Прислоне никого не осталось из числа подросшей молодежи 50-х годов рождения. Их потеря компенсировалась за счет приезжих из других мест, в том числе и из мест заключения.

С появлением совхоза все же некоторые незначительные изменения стали происходить. Да, урожайность культур и продуктивность содержащегося скота повысились. В 80-е годы стали давать в прислонском отделении хорошие результаты посевы овса, пшеницы, ржи, ячменя, картофеля. Содержалось до 160 голов коров и 320 телят, дающих хорошие показатели по молоку и сдаче мяса государству. Но это коренным образом ничего не решало. Притока населения так и не произошло.

Окончательный удар по некогда большой и социально-экономически живой деревне нанесли 90-е годы. Совхоз, а потом и с 2001 года сельскохозяйственный производственный кооператив (СПК) какое-то время ещё пытались сохранять производство, борясь с навалившимися на них разом объективными, но больше субъективными проблемами. В прислонском отделении перестали заниматься растениеводством. Однако более десятилетия здесь держали до 90 коров и около 180 телят. В 2007 году и их всех перевели в Титово. Уволили и всех работников. Исчезли коровы и из личных хозяйств Прислона. Те, кто ещё держали по привычке, постарели или умерли, а желающих дальше заниматься этим оказалось не так уж и много. Да и появилась проблема – отсутствие покосов.

Произошел отрыв и от внешнего мира. Катера, соединявшие Прислон с Дубной, Кимрами и рекой Медведицей, в 1994 году прекратили плавать. Клуб, библиотеку, магазин закрыли. Они действительно исчерпали свой потенциал, так как число местных жителей сошло почти на нет. По переписи 2002 года, в деревне Прислон было лишь 63 чел. постоянных жителя. В 2008 году уже 31 чел., а в 2010 году всего 24.

Однако в эти же годы стала проявляться устойчивая тенденция роста численности домовладений и хозяйств из числа дачников, которых сюда привлекала прежде всего близость реки Волги и леса. В деревне можно было не только отдыхать, но и даже жить. Сказалось и открытие с 1991 года дороги Дубна-Савелово, что сделало её доступнее для автомобильного транспорта. На настоящий момент 80% всех жилых строений, что есть в Прислоне, принадлежит жителям Москвы и близлежащих городов – Дубны и Кимр. Это и не погубило деревню, что произошло с тысячами российских сельских поселений, а наоборот, открыло новые перспективы её существования.

На бывшей территории СПК новые хозяева организовали фермерское хозяйство мясомолочного направления, которое с переменным успехом работает, поставляя свою продукцию в Дубну, Кимры, Москву и не отказывая в ней и нынешним жителям Прислона.  Приток временного населения привел к тому, что один из кимрских предпринимателей счел необходимым отрыть в Прислоне магазин, где можно приобрести многие необходимые товары. По инициативе дачников удалось привести в относительный порядок дороги и почти всю деревенскую улицу. Появилась в деревне небольшая часовня.

Новые перспективы для освоения теперь уже близлежащих территорий открыла начавшаяся с 2010 года газификация поселения. Думается, что это подтолкнет власть района и фермеров к распродаже под жилищное строительство и оставшихся земель сельхозназначения, и тогда Прислон может стать довольно крупным населенным пунктом в Кимрском районе.

Рядом с Прислоном находится деревня Клетино. В какой-то степени она имеет отношение к истории нашей семьи, так как обе мои бабушки родились и выросли там, а потом были взяты моими прислонскими дедами в жены. Деревня относится к старинным сельским поселениям и вплоть до конца 20-х годов XXстолетия входила в Калязинский уезд Талдомской волости. В XVII веке Клетино относилось к владениям тверского архиерея, а в 70-е годы XVIII века уже была государственной. В то время в ней было 26 дворов, где проживало 78 мужчин и 76 женщин. Всего 154 чел. Земли было 678 десятин и 232 сажени; 8 десятин 1280 саженей земли приходилось на строения; 200 десятин 125 саженей была пашня; 51 десятина 1834 сажени находилось под покосами. Лесные угодья 337 десятин 1943 сажени; 60 десятин 1921 сажень приходилось на неудобья.

В 1851 году дер. Клетино относилось к ведомству Государственных имуществ. В 31 дворе проживало 114 мужчин и 149 женщин. Всего 263 чел. Земли в пользовании всего было 744 десятин и 867 саженей; 13 десятин 2035 саженей приходилось на строения; 176 десятин 2035 саженей была пашня; 227 десятин 1007 саженей находилось под покосами. Лесные угодья 303 десятины 1625 саженей; 22 десятин 1325 саженей приходилось на неудобья.

«Положение дачи преимущественно ровное и частью возвышенное, на правой  стороне р. Волги и руч. Гремяк, – отмечалось в «Межевом описании Тверской губернии. Калязинский уезд», составленном офицерами российского Генерального штаба. –  Р. Волга судоходна, берег её в середине крут, а к концам дачи отлог. Весною она разливается по отлогому берегу от 1З0 до 150 саж., а из крутого не выходит, но пребывает от 1 1/2 сажени. В жаркое же время ширина её 80 саженей, а глубина 2 аршина. Руч. Гремяк в жаркое время пересыхает и вода едва удерживается в ямках. Вода в реке и колодцах для употребления хороша, а в руч. Гремяк имеет темномутный вид и болотистое свойство.

В даче есть три деревянные моста, из коих 2 содержатся жителями этой деревни и 1 пoполам с жителями дер. Барокъ; во время весеннего разлива два из них размываются, а на дороге в дер. Волдынь мост существует во всякое время года. Почва супесок».

В документе отмечается, что в деревне состояло «39 хозяйств, 51 двор и по IX рев. м. пола 114, ж. 149 душ. От г. Калязина она в 60, от торг. с. Кимры в 8, от приходской церкви в с. Городище, при устье р. Дубны, в 4 и от квартиры 2 стана в дер. Плоской в 37 в. Запасный хлебный магазин этой дер. находится пpи дер. Гусенки.

В дер. Клетино имеется пож. инстр.: 1 багор и 1 ухват; питейный дом и изб 75, все белые. Крестьяне русские православные, кроме 15 мужчин и 30 женщин раскольников секты безпоповцев. Открытых молельных домов они не имеют, а кладбище находится посреди леса.

Крестьяне занимаются хлебопашеством и промыслами. На каждую душу высевается ржи 5 1/2 четвертей, овса 2, ячменю 1 1/2 четв., льну и ropoxy по 1 гарнцу. В огородах сеют для своего домашнего обихода: картофель, капусту, лук, свеклу, брюкву, морковь, редьку и другие овощи. Сенокос делят пo числу душ. Лес отводится лесничим. Урожай ржи сам 4, овса сам 2 1/ 2, ячменю сам 4, льну сам 3 и 4. Сена на каждую душу накашивается по 100 пуд.

На каждое хозяйство приходится по 1 лошади, 3 коровы и 3 овцы. На заработки уходят в свободное от полевых работ время 40 чел. в Москву и Петербург. Из них 30 занимаются башмачным мастерством, a 10 сапожным, и сверх того 8 чел. занимаются временно дома в дер. башмачным же мастерством и срабатывают в течение года до 1200 пар, которые сбываются в с. Кимрах no 12 и 13 коп. сер. за пару».

В 1859 году в Клетино было уже 39 домов. В них проживало 283 человек, 120 мужчин и 163 женщины. Через сорок с лишнем лет земские статистики Калязинского уезда описывали Клетино так: «д. Клетино, прихода с. Городища (Корчевского уезда); на ровном месте. Поля ровные. Почва песчаная; подпочва песок. Топливо покупают. Скот пасут по полям и кустарнику. Промысел башмачный. Дети обучаются в с. Городище. Переделы были три раза. Землю дают на лиц мужского пола с 18- до 60-летнего возраста: с 18 до 20 лет дается одна душа, с 20 до 60 лет две. Надельная земля 629,8 десятин».
В 1915 году в деревне Клетино насчитывалось 74 двора.

1.05.2023